Когда иду я в балаган
То заряжаю свой наган

В шумном балагане часто появлялся
Подлинный красавец - Гришка-сутенёр
Женщинам лукаво Гришка улыбался
Но в работе Гришка никудышный вор

Он бабам нравился зато
За что не должен знать никто

В шумном балагане был завсегдатаем
Педагог известный - Вадик-пианист
Пусть он гениален звёзды пусть хватает
Но душою где-то не совсем он чист

Наш Вадик был на всё горазд
Он пианист и педагог

В шумном балагане любит веселиться
И пожрать отменно радостный народ
Лёвка-Паганини если разозлится
Он своею скрипкой всех с ума сведёт

А если сунут четвертак
Так он сыграет и не так

В шумном балагане девочки что надо
Я их угощаю водкой и вином
Каждой на прощанье плитку шоколада
Пососать полезно сладость перед сном

Девчонки любят марафет
Но жить не могут без конфет

В шумном балагане деньги прожигаем
По любой причине ходим мы туда
То ли мы здоровы то ль недомогаем
То ли радость в сердце то ль пришла беда

Зачем скупая жизнь нужна
Ведь завтра может быть война
Зачем скупая жизнь нужна
Ведь завтра может быть война

Весна. Сижу, смотрю в окно,
Его помыть пора давно,
Но сил на это нету,
Дождусь, пожалуй, лета.

Июнь настал. Смотрю в окно.
Стучат соседи в домино.
Окно пора помыть давно,
Да что-то нынче холоднО.

Сентябрь. Не климат, а @@@но.
Дождь лупит с ветром заодно.
Давно пора помыть окно,
Уж больно грязное оно.

Снежок метет, зима грядет,
К нам Дед Мороз уже идет.
Смотрю в окно, и ни@@ет.
Кто ж моет окна в Новый год!

Выпью водки, закушу

Я хозяин - трудоголик,
а ты, мышка – алкоголик!
Как свинья здесь
напилась -
На столе спать
улеглась.
Хвост откинула
в сторонку,
и захлопнула глазёнки.
Ничего вокруг
не слышишь,
Слава Богу – ещё
дышишь.
Закусить-то хоть
успела?!
Иль похмелье
одолело?!
Спишь теперь мертвецким
сном,
отплатила мне…
«добром»!
Ладно, спи – будить
не стану,
...приложусь–ка я
к стакану,
Выпью водки,
закушу,
Ты, не трусь -
...не придушу.

P.S.
Мышь проснулась, встрепенулась,
Огляделась - нуу, делаа!
Потянулась, улыбнулась,
по столу гулять пошла.
Где найти мне алкоголь?
В голове сплошной Бемоль...,
за столом хозяин спит -
Водку выпил - паразит!
Хлебной крошкой закушу,
Гада - за нос укушу!

Укусила - и бежать,
Но, за хвост хозяин - хвать!!!
Раскрутил, да и в окно:
-Ишь, кусается, г...о!!!

Друг мой, друг мой,
Я очень и очень болен.
Сам не знаю, откуда взялась эта боль.
То ли ветер свистит
Над пустым и безлюдным полем,
То ль, как рощу в сентябрь,
Осыпает мозги алкоголь.

Голова моя машет ушами,
Как крыльями птица.
Ей на шее ноги
Маячить больше невмочь.
Черный человек,
Черный, черный,
Черный человек
На кровать ко мне садится,
Черный человек
Спать не дает мне всю ночь.

Черный человек
Водит пальцем по мерзкой книге
И, гнусавя надо мной,
Как над усопшим монах,
Читает мне жизнь
Какого-то прохвоста и забулдыги,
Нагоняя на душу тоску и страх.
Черный человек
Черный, черный!

"Слушай, слушай, -
Бормочет он мне, -
В книге много прекраснейших
Мыслей и планов.
Этот человек
Проживал в стране
Самых отвратительных
Громил и шарлатанов.

В декабре в той стране
Снег до дьявола чист,
И метели заводят
Веселые прялки.
Был человек тот авантюрист,
Но самой высокой
И лучшей марки.

Был он изящен,
К тому ж поэт,
Хоть с небольшой,
Но ухватистой силою,
И какую-то женщину,
Сорока с лишним лет,
Называл скверной девочкой
И своею милою.

Счастье, - говорил он, -
Есть ловкость ума и рук.
Все неловкие души
За несчастных всегда известны.
Это ничего,
Что много мук
Приносят изломанные
И лживые жесты.

В грозы, в бури,
В житейскую стынь,
При тяжелых утратах
И когда тебе грустно,
Казаться улыбчивым и простым -
Самое высшее в мире искусство".

"Черный человек!
Ты не смеешь этого!
Ты ведь не на службе
Живешь водолазовой.
Что мне до жизни
Скандального поэта.
Пожалуйста, другим
Читай и рассказывай".

Черный человек
Глядит на меня в упор.
И глаза покрываются
Голубой блевотой, -
Словно хочет сказать мне,
Что я жулик и вор,
Так бесстыдно и нагло
Обокравший кого-то.
. . . . . . . . . . . .

Друг мой, друг мой,
Я очень и очень болен.
Сам не знаю, откуда взялась эта боль.
То ли ветер свистит
Над пустым и безлюдным полем,
То ль, как рощу в сентябрь,
Осыпает мозги алкоголь.

Ночь морозная.
Тих покой перекрестка.
Я один у окошка,
Ни гостя, ни друга не жду.
Вся равнина покрыта
Сыпучей и мягкой известкой,
И деревья, как всадники,
Съехались в нашем саду.

Где-то плачет
Ночная зловещая птица.
Деревянные всадники
Сеют копытливый стук.
Вот опять этот черный
На кресло мое садится,
Приподняв свой цилиндр
И откинув небрежно сюртук.

"Слушай, слушай! -
Хрипит он, смотря мне в лицо,
Сам все ближе
И ближе клонится. -
Я не видел, чтоб кто-нибудь
Из подлецов
Так ненужно и глупо
Страдал бессонницей.

Ах, положим, ошибся!
Ведь нынче луна.
Что же нужно еще
Напоенному дремой мирику?
Может, с толстыми ляжками
Тайно придет "она",
И ты будешь читать
Свою дохлую томную лирику?

Ах, люблю я поэтов!
Забавный народ.
В них всегда нахожу я
Историю, сердцу знакомую, -
Как прыщавой курсистке
Длинноволосый урод
Говорит о мирах,
Половой истекая истомою.

Не знаю, не помню,
В одном селе,
Может, в Калуге,
А может, в Рязани,
Жил мальчик
В простой крестьянской семье,
Желтоволосый,
С голубыми глазами...

И вот стал он взрослым,
К тому ж поэт,
Хоть с небольшой,
Но ухватистой силою,
И какую-то женщину,
Сорока с лишним лет,
Называл скверной девочкой
И своею милою"

"Черный человек!
Ты прескверный гость.
Это слава давно
Про тебя разносится".
Я взбешен, разъярен,
И летит моя трость
Прямо к морде его,
В переносицу...
. . . . . . . . . . . . .

...Месяц умер,
Синеет в окошко рассвет.
Ах ты, ночь!
Что ты, ночь, наковеркала?
Я в цилиндре стою.
Никого со мной нет.
Я один...
И разбитое зеркало...

Это одно из самых моих любимых произведений Есенина.

С этой поэмой я заняла первое место на конкурсе чтецов.

Значит, рано звать нотариуса
И могилу под кустом выбирать,
Значит, нечего гвардейским усам
От тоски по тем годам обвисать.

Тридцать лет - ещё не песня моя,
Песня будет, потому что есть дым,
Не бывает ведь без дыма огня,
Значит, буду я всегда молодым,

Значит, будет ещё много друзей,
И потерянных я вновь обрету.
Значит, верно, есть дела поважней,
Значит, будем блох ковать на скаку.

А пока ещё я день ото дня
Сантиметры прибавляю во сне,
Значит, нечего на долю пенять,
Коль такая доля выпала мне.

Клянутся, чтоб нарушить клятвы,
Мечтают, чтоб клянуть мечты...
О, горе тем, кому понятны
Все наслаждения тщетны.

В деревне хочется столицы...
В столице хочется души...
И всюду человечьи лица
Бесчеловеческой души...

Как часто красота уродна
И есть в уродстве красота...
Как часто низость благородна
И злы невинные уста.

Так как же не расхохотаться,
Не разрыдаться, как же жить,
Когда возможно расставаться,
Когда возможно разлюбить

Так умирают чувства, словно лань,
Подбитая охотничьей картечью...
Пережимает холодом гортань,
И рвётся с хрипом нечто человечье

На выдохе последнем жалко ввысь,
И хлещет кровь из вспоротой аорты,
Со страстью вытекает быстро жизнь,
Которой был наполнен до сих пор ты.

И стекленеет тёплый прежде взгляд,
И судороги скрючивают тело,
Ты мечешься вслепую, наугад,
Когда нутро уже заледенело…

Так умирают чувства, быстро вмиг,
Без долгожданных слов ответной ласки…
Беспомощный, летит на небо крик
В агонии последней страшной пляски…

http://www.stihi.ru/2009/01/14/2449

Жил старик со своею старухой
В аварийном жилище у моря.
Дед рыбачил (всё время под мухой),
Бабка тоже пила крепко с горя.
А ещё, удручённая бытом,
Крепко выпимши, бабка любила
Деда бить! Особливо корытом.
Все корыто об деда разбила.
Дед, как подрассосутся ушибы
И фингал пожелтеет на глазе,
Отправлялся ловить злую рыбу.
Чтобы сухо ей было - заразе!
Как могла, издевалась (скотина!)
Абсолютно ничем не рискуя,
В невод деду то склизкую тину,
То траву напихает морскую.
Бедный дед матерился, плевался,
И в сердцах на груди рвал тельняшку,
Но в борьбе с рыбой злой не сдавался.
Чтоб ей в хвост динамитную шашку!
Шашка, кстати, отличное средство
Учинить над селёдками зверство.
Если б не РыбНадзор по соседству,
Если бы… не статья - Браконьерство…
Отгоняя, с тоской, мысли эти,
Бессердечным селёдкам назло,
Дед по новой закидывал сети
И однажды ему повезло!
Лик Дедули скривила улыбка -
«Кто там бьётся, ртом воздух хватая?
Неужели! Не может быть! РЫБКА!
Не простая притом - «золотая!»
Только рыбка с печалью во взоре,
С золотой чешуей на боку,
- «Отпусти ты меня, Старче, в море!»-
Нежно молвила вдруг старику.
- «Тридцать лет, как я в море рыбачу»-
Испугался старик, удивился -
«А вот рыб говорящих не бачил.
Неужель, до горячки допился?»
- «Не кидай ты меня лютой кошке
(Кошка с дедом рыбачила в лодке)
Отпусти-и-и…» - умоляла рыбёшка -
«Дорогой за себя дам я откуп…»
Дед в догадке своей утвердился,
Затряслись стариковские руки.
Дед на кошку свою покосился -
«Дорыбачились, мол, вот и глюки!»
Мурка, к радости деда, смолчала.
А вот рыба - опять за своё!
Отпустил! И… погрёб до причала,
Не потребовав откуп с неё.

Дома встретила деда старуха,
Сразу выдала порцию «ласки»,
Засветив кулаком деду в ухо.
- «Каб не ты, мы б зажили, как в сказке!» -
- «В смысле?... э…» - Дед не понял намёка.
- «Мне сдала тебя, хрыч, наша Мурка!» -
Об лоб деда старуха жестоко
Загасила огрызок окурка…

Дед у берега сутки маячил -
Рыбку кликал, ревел, как белуга,
Всполошил весь посёлок рыбачий…
- «Ишь ты, как разошёлся, пьянчуга!» -
Удивлялась на дне моря рыбка,
Но на рёв откликаться не стала,
Потому что хитра была шибко,
Да и Пушкина в детстве читала.

(С)