Вот, порылся в своих материалах, и выцепил фрагменты, касающиеся рассматриваемых событий, и вообще тех времен, показавшиеся мне интересными. Может кому-то также будет любопытно.
Мнение, что село было сожжено прослеживается только у современных авторов, как интерпретация записей первоисточников. Мне же кажется, что ключевой является фраза «после того, как царский воевода «село — Алгасово велел… зажечь», восставшие сдались.»
Выложу чтиво перед рабочей неделей.Добавлено (28.01.2008, 02:15)
---------------------------------------------
Вводная часть книги Н.В. Муравьева
КАК ЗАСЕЛЯЛАСЬ ЗЕМЛЯ ТАМБОВСКАЯ
После ухода мещеры и мордвы земли, ими занимаемые, более 350 лет служили обиталищем диких зверей, да временным кочевьем для татаро-монгол. Обширная территория превратилась в дикое поле, так как при сложившихся обстоятельствах всякому человеку угрожала смертельная опасность от кочевых татаро-монгол, если бы он вступил на эту землю. Именно в силу этого колонизация Тамбовского края стала возможной лишь со второй половины XVI века. Русский царь Иван IV (Грозный) приказал построить в среднем течении реки Цны укрепленный город Шацк. Щацкая военная крепость, построенная в 1553г., служила не только для предотвращения грабительских татарских набегов, но и одновременно являлась опорным пунктом в расширении восточных границ русского государства.
Под прикрытием шацкого военного гарнизона смелые и решительные люди, в основном бежавшие от рязанских, владимирских, муромских и других бояр-феодалов, группами и в одиночку, преодолевая неимоверные трудности, а порою и рискуя жизнью, стали продвигаться вверх по р. Цне и основывать свои поселения.
Так на исходе второй половины XVI в. на побережьях рек Серпа и Цны появились селения: Давыдово, Пенки, Серповое, Алкужи, Алкужинские Борки, Мутасьево. Карели, Устье, Морша... Правительство было заинтересовано в освоении земель восточных границ, и особых препятствий новым поселенцам не чинило. Несколько позже дополнительно основаны села и деревни: Сокольники, Крюково, Питерки, Княжье (Гумны), Ивенье, Русское, Сержалы, Кулеватово. Последним крупным населенным пунктом на берегах Цны, до постройки Тамбовской крепости, было село Перкино. Освоенные поселенцами земли, степи и пастбища были объявлены вотчиной московских царей, а из населенных пунктов образована так называемая Верхоценская Дворцовая волость. Административным центром волости стало село Морша, в то время укрепленный военный пункт, где был построен царский двор, крепость и острог. Эти военно-оборонительные функции сохранялись за Моршей на протяжении более 100 лет.
Выше перечисленные села в краеведческой литературе называются „Старые села" и впервые упоминаются в бортных книгах Шацкого уезда 1623 г. На исходе первой и начале второй половины XVII в. появились поселения на землях так называемой Рыбной Пустоши. К их числу относится: Вановье, Темяшево, Алгасово, Островка, Хлыстово, Ракша, Большие Кулики, Сосновка. Благовещенская слобода тож.
Села Рыбной Пустоши складывались постепенно из отдельных сходцев, пришедших сюда из разных мест тогдашней России. Они тоже вошли в состав Верхоценской Дворцовой волости под названием „Новые села".
За пользование землей, пастбищами и сенокосными угодьями крестьяне Верхоценской волости несли государево тягло, т.е. вносили деньги и доставляли продукты своего труда к Большому царскому двору, в Москву, По тогдашнему времени старые и новые села Верхоценсхой волости были крупными населенными пунктами. Например, в Давыдове насчитывалось 107 дворов, Серповом - 125, Карелях - 208, Кулеватове - 64, Сосновке - 190, Алгасове - 272, Морше - 298 домов. Это был первый этап в освоении земель нынешней Тамбовской области. Характерная особенность этого периода состояла в том, что населенные пункты возникали как бы стихийно. Люди, с семьями и в одиночку, в основном бежавшие от своих притеснителей, не зная друг друга, часто устраивали свои жилища в лесистой местности правого берега р. Цны и других водных преград. И лишь потом, спустя много лет, переносили свои селения на безлесную местность правого берега. Известно, что такие современные села, как Гумны, Перкино, Горелое, Татаново, Бокино, основаны первоначально в лесных уложах правого берега Цны.
С. Алгасово (Моршанский р-н). Основано в 40-50 гг. XVII в. сходцами разных уездов России. Впервые описано князем Василием Кропоткиным в 1676 г. Мужское население села составляло 996 человек, домов было 272. В числе первых жителей и основателей села записаны Иван Глагазин, Фома Муханов, Лукьян Назаров и др.
Добавлено (28.01.2008, 02:17)
---------------------------------------------
С. М. Соловьев. «История России с древнейших времен».
«…Здесь, в северной части нынешней Тамбовской губернии, уже давно с успехом действовали другие царские воеводы, двигавшиеся с юга. Из Тамбова 11 октября выступил на север воевода Яков Хитрово с 2670 человеками войска, оставя в Тамбове с воеводою Пашковым 2118 человек: Пашкову казалось это мало; он сильно боялся и писал: "На тамбовцев в нынешнее смутное время надеяться не на кого, потому что у них на Дону братья, племянники и дети, а иные у Стеньки Разина". Мы видели, что воровские толпы, возмутившие нынешнюю Пензенскую губернию под начальством Мишки Харитонова и Васьки Федорова, решили овладеть Шацком. Бывшие здесь рейтарские полковники Зубов и Зыков предупредили воров и 14 октября напали на часть их, стоявшую в селе Конобееве. Воры были все побиты, два атамана попались в плен с десятью козаками. Но этот успех не отвратил опасности от Шацка, и 17 октября полковники увидали у себя гостей: под город подступили главные толпы: с одной стороны Мишка Харитонов, с другой - Васька Федоров. Воры были отбиты и принуждены отступить в заповедный лес; рейтары преследовали их сюда и побили.
Но кроме этих пензенских шаек в 20 верстах от Шацка, в деревне Печинищах, образовалось новое воровское гнездо особого рода: вместе с забунтовавшими крестьянами стояли здесь тамбовские козаки и солдаты разных слобод и сел, которым было велено идти на службу в Шацкий полк и к Хитрово. Из Печенищ они перебросились в Тамбовский уезд, на Рыбную пустошь, в село Алгасово, где и стали обозом под начальством Тимофея Мещерякова, разбойничая в окрестностях и призывая к себе крестьян Рыбной пустоши. 22 октября, в тот самый день, как Щербатов и Леонтьев бились с ворами под Мурашкином, Хитрово осадил воровской обоз под Алгасовом, приступал жестокими приступами, а село велел зажечь и разорить, потому что крестьяне его сидели в воровском же обозе. На другой день, 23 октября, Мещеряков с товарищи начали бить челом, и Хитрово привел их к присяге на том, чтоб козаки и солдаты вперед служили государю, и отпустил их в Тамбов. Но Мещеряков не пошел на службу, а стал опять наговаривать на воровство и на измену тамбовских служилых людей; многие послушались его и выбрали себе притоном село Червленое, в 20 верстах от Тамбова. И около Шацка не вдруг стало тихо: разбитые шайки Харитонова и Федорова стягивались несколько раз в разных местах: три раза еще схватывались с ними государевы люди, и только после 19 ноября Шацкий уезд успокоился….»
Добавлено (28.01.2008, 02:19)
---------------------------------------------
Дубасов И. И. «Очерки из истории родного края»
16 октября 1670 года «прибежали» в Тамбов из степи «станичники и вожи» и сказывали воеводе, что разинские полки плывут по Хопру и что с ними Стенькин брат Фролка, которыйзабирает все попутныя городки и побивает всех служилых людей, а пожитки их без всякого милосердия грабит. Те же станичники в Тамб. приказной избе объявили, что бунтовщики скоро придут под Тамбов с атаманом Ивашкой Мартыновым, беглым тамбовцем. Слухи эти крайне смутили наш город, тем более, что в то же время пришли тревожные вести из Шацка ииз дворцового села Конобеева, от воеводы Астафьева и дворцового управителя Строева. По этим вестям стало ведомо, что воры убили государевых воевод в Инзаре, Пензе, Ломове и Керенске... Вот как просто и трогательно, за несколько дней до смерти, отписывал о ворах в советной грамотке Керенский воевода Автоном Безобразов: «Воры хотят быть в Керенске Октября в 5 день, а грацким. людям биться с казаками не в мочь и они приклонились к ворам, а уездные люди давно с ворами; и ныне воровские люди объявились в 7-ми верстах от Керенска и грацкие люди меня воеводу, стерегут, чтоб не ушел, и хотят ворам отдати, и те люди не надежны и шатание в них большое и ожидают они всякаго дурна и будет великое разоренье и разграбленье казны государевой».
По поводу всех этих вестей Тамб. воевода Хитрово наспех выступил к Шацкому. 11 октября 1670 года царские ратные люди, числом 2670 человек, выстроились за Моршанской заставой, помолились и двинулись в поход. Впереди этого главного Тамб. войска шли два разъезда, каждый в 300 человек. А для охраны Тамбова оставлен был воеводский товарищ Пашков с отрядом в 2118 человек. Вследствие измены многих служилых людей царские воеводы с особенною торжественностию стали приводить своих подчиненных к присяге и брать с них подписку. Так поступил, например, Козловский воевода Хрущов. «Я холоп твой, — писал он государю, — слыша про всякую шатость служилых людей, пересмотрел всех козловцев по спискам и, перёсмотря, привел их к вере в соборной апостольской церкви по чиновной печатной книге; а сверх того, государь, велел я написать статью к вере ж, чтоб они, козловцы, в нынешнее смутное время к вору и его душепагубной прелести не приставали, и бунту и скопу и заговору и мятежу не заводили б, и над Козловом-городом и иными городами грабежу и хистрости, не чинили бы...» Когда эта отписка (приведенная мною в сокращении) прочитана была царю Алексею Михайловичу, то она, видимо, понравилась и он послал в Козлов воеводе и козловцам царское милостивое слово. Козловский воевода, очевидно, отличался особенною энергиею. Прослышав «про воров», он начал выбивать всяких чинов уездных людей в осаду с женами и детьми, а сам с «сотенными людьми» быстро пошел на Шацк для его обороны.
Нельзя того же сказать о Шацком воеводе Астафьеве. Этот в самый разгар смуты просился в отставку и ссылался в своем прошении на скорбь свою, дряхлость и беспамятство, ради которых быть ему в Шацки было не в мочь...
14 октября 1670 года, близ села Конобеева, в 7-ми верстах от Шацка, у царских воевод был бой «с ворами, и на том бою воровские казаки были побиты и их пушки и знамена пойманы». Во время конобеевскаго сражения главным воровским атаманом был некто Мишка Харитонов, а подручными атаманами были у него Васька Федоров, Шилов и Чирок. Многие «воры и мужики воровские в то время были взяты в плен и были в разспроси и пытках...» 16 октября Хитрово вступил в Шацк, а 17 «воровские казаки многим собранием приходили к Шацкому и его слободам». Мятежники открыли пушечный огонь по крепости. В Шацке на чался сильный пожар. В пожарной суматохе жители беспорядочно бегали по улицам и потому огонь принял более обширные размеры, чем можно было ожидать по началу. На колокольнях ударили в сполох. Паника все увеличивалась: женщины голосили, как по умершим; кричали дети... В это время наш Тамб. воевода Я. Т. Хитрово быстро собрал весь шацкий гарнизон и вышел с ним в поле, за слободы, и милостию Божиею и великого государя счастьем побил воровских людей и пушки их и знамена и многие языки поймал. К вечеру победитель вернулся в Шацк. В это время пожар уже стихал и жители немного успокоились и могли встретить стараго воеводу с должным почетом.
26 октября, когда безопасность города Шацка стала несомненною, Я. Т. Хитрово выступил к селу Княжему «унимать его жителей от воровства и шатости». Взбунтовавшиеся жители Княжего стали по черте у моршанских проезжих ворот и чинили всякое дурно». К ним пристали жители иных сел и вскоре они заняли села Алгасово и Рыбную Пустошь. Здесь-то и настиг их неутомимый Хитрово и «осадил, и к обозу их приступами жестокими приступал и из пушек бил и побивал, и села Алгасово и Рыбное зажег и разорил: и от тое пушечныя стрельбы и великий тесноты воры с атаманом Тимошкой Мещеряковым дожили великому государю челом...» За такую покорливость оставшихся в живых Алгасовские и Рыбнинские изменники были помилованы. Помиловал их Тамб. воевода царским именем и после того пошел на село Сасово на других изменников и разбил их. В это время в Тамбовском уезде, за отсутствием воеводы и главных военных сил, смущал народ на измену станичник Гаврилка Карнаух, а выдающимся верным царским слугою был тамбовский рождественский поп Тимофей. Однажды в селе Червленом, где он уговаривал мятежников, его схватили, избили и раздетого, в глубокую осень, бросили в подполье, чтобы утром казнить, но доблестный священнослужитель не потерял присутствия духа и босой, в одной рубахе, сумел вырваться из своей тюрьмы и бежал в Тамбов и объявил воеводскому товарищу Пашкову, что червленские крестьяне великому государю «своровали». Впоследствии Пашков поступил с ними по обычаю своего времени. Он «пытал их накрепко и жег огнем и вешал сотаго человека».*
Добавлено (28.01.2008, 02:22)
---------------------------------------------
Из истории Тамбовского края
Учебно-методический материал
§ 8. Восстание под предводительством С.Т. Разина и осада Тамбова осенью 1670 года.
В смутную разинскую эпоху город Тамбов был сборным пунктом для всех, постепенно собиравшихся, царских дружин. Сюда со всех сторон шли городовые дворяне, дети боярские, солдаты, рейтары, копейщики, наемные иноземцы и казаки, конные и пешие…
В 1670 году Тамбов был переполнен воинскими людьми. Поэтому тамбовский воевода Яков Тимофеевич Хитрово ходатайствовал о присылке ему 30 знамен. «И были ти знамена камчатыя (вид шелковой ткани — прим. сост.) белыя», — сказано в описи городского имущества, — в середине крест и звезда черные, да знамена тафтяныя таусиныя — в середини крест и звезды белыя. Около знамен бахрамы шелковыя разноцветныя со снурами и кистями…».[14]
В описываемую эпоху иностранное влияние в Московском царстве было настолько уже заметно, что даже в таком глухом степном городке, как тогдашний Тамбов, мы встречаем множество служилых иноземцев. И самые начальники собранного в Тамбове царского войска именовались большей частью не по старине, а на заморский лад: майорами, ротмистрами, капитанами, поручиками, квартирмейстрами и адъютантами.
В сентябре 1670 года к тамбовским войскам прибыли главные царские воеводы князь Петр Иванович Хованский, князь Григорий Григорьевич Ромодановский и князь Юрий Алексеевич Долгорукий и вскоре «пошли из Тамбова «по черте» на Шацкой, и над воровскими людьми промышляли Божиим и государевым делом, и поиски чинили и всякими обычаи про вора Стеньку провидывали накрепко»[15].
Между тем разинское движение разыгрывалось у нас не на шутку. «А ездят воровские казаки по уездам, — говорится в наших документам, — рубят они помещиков и вотчинников, за которыми крестьяне, а черных людей никого не рубят и не грабят».[16]
И «черные люди» нашего края массами шли в Разинские шайки и искренно верили в правоту их действий. Во дни описываемого лихолетья по тамбовским селам, майданам, бутам и уметам ходили по рукам и громко на мирских сходках прочитывались листы от самого Стеньки Разина, а в тех воровских листах написаны были такие мятежные речи: «…и вы б, черные люди, целовали крест царевичу Алексею Алексеевичу и батюшке нашему Никону Патриарху…»[17].
16 октября 1670 года «прибежали» в Тамбов из степи «станичники и вожи» и сказывали воеводе, что разинские полки плывут по Хопру и что с ними Стенькин брат Фролка, который забирает все попутные городки и побивает всех служилых людей, а пожитки их без всякого милосердия грабит. Те же станичники в Тамб. приказной избе объявили, что бунтовщики скоро придут под Тамбов с атаманом Ивашкой Мартыновым, беглым тамбовцем. Слухи эти крайне смутили наш город, тем более, что в то же время пришли тревожные вести из Шацка и из дворцового села Конобеева, от воеводы Астафьева и дворцового управителя Строева. По этим вестям стало ведомо, что воры убили государевых воевод в Инзаре, Пензе, Ломове и Керенске…
По поводу всех этих вестей Тамб. воевода Хитрово наспех выступил к Шацкому. 11 октября 1670 года царские ратные люди, числом 2670 человек, выстроились за Моршанской заставой, помолились и двинулись в поход. Впереди этого главного Тамб. войска шли два разъезда, каждый в 300 человек. А для охраны Тамбова оставлен был воеводский товарищ Е.А. Пашков с отрядом в 2118 человек.
14 октября 1670 года, близ села Конобеева, в 7-ми верстах от Шацка, у царских воевод был бой «с ворами, и на том бою воровские казаки были побиты и их пушки и знамена поиманы». Во время конобеевского сражения главным воровским атаманом был некто Мишка Харитонов, а подручными атаманами были у него Васька Федоров, Шилов и Чирок. Многие «воры и мужики воровские в то время были взяты в плен и были в разспроси и пытках…»[18].
Главные события были связаны с именами двух соратников восставшего атамана. Один из них — местный служилый человек, казачий атаман Тимофей Мещеряков. Его вместе с группой казаков отправили подавлять волнения крестьян и служилых людей в северную часть Тамбовского края. В с. Алгасово Т. Мещеряков вместе со своими товарищами заявил о поддержке восставших. 23 октября 1670 года под Алгасовым разгорелся кровопролитный бой. Тамбовский воевода Яков Хитрово с правительственным войсками подошел к селу. Восставшие укрепили свой лагерь, заградив доступ в него телегами, и оказали упорное сопротивление войскам. Схватка оказалась долгой и жестокой, каратели применили даже артиллерию, и только после того, как царский воевода «село — Алгасово велел… зажечь», восставшие сдались. Сдался на милость и предводитель восставших атаман Тимофей Мещеряков.
Я. Хитрово приказал привести повстанцев к «крестному целованию», т. е. присяге, и отпустить их в Тамбов. Расчет многоопытного воеводы строился на положительном примере, что они «…ни на какую воровскую прелесть не прельщались». Однако он обманулся в своих ожиданиях. Т. Мещеряков направился в села, расположенные по Цне, и восстание заполыхало с новой силой. Вскоре оно охватило и села по р. Челновой. Восставшие громили помещичьи усадьбы, расправлялись с их владельцами. Часть восставших во главе с Мещеряковым направилась к Тамбову, где произошли новые столкновения с правительственными войсками.
29 октября восставшие осадили Тамбов. Их насчитывалось около трех тысяч. Царских войск во главе с воеводским товарищем стольником Еремеем Афанасьевичем Пашковым было меньше, но им помогали стены крепости, в которой они засели. К тому же на помощь шли войска из Козлова. Восставшие заняли Лысогорский острог и в течение двух недель сдерживали козловский отряд. Между тем они вступили в переговоры с осажденными и сняли осаду. Маневр был рассчитан на то, чтобы побудить козловский отряд вернуться в Козлов, а тем временем получить подкрепление с Дона. Маневр оправдался лишь отчасти.
С 11 по 16 ноября разинцы вторично осадили Тамбов. Был предпринят штурм города, во время которого сильно пострадали его деревянные укрепления. Среди восставших упоминаются имена брата Т. Мещерякова Василия, есаула казаков Андрея Серебряченков, тамбовского казака Василия Гайдука, вдовьего попа Ивана и других.
А к Тамбову уже спешили отовсюду царские войска: из Козлова, из Шацка, из Нового Оскола. В начале декабря 1670 года к Тамбову подошли крупные правительственные силы под командованием И. Бутурлина. Восставшие были разбиты, а Т. Мещеряков и А. Серебряченко попали в плен и казнены.
В конце декабря 1670 года к осажденной крепости подошли отряды полковников драгунского строя Гробова, Ульфа и Хрущева. Мятежная шайка тем временем разбежалась по частям и временно утвердилась в селах: Бокине, Кузьминой гати, Лысых горах и Челнавском острожке. Близ последнего воров переловил полковник Хрущев, главный местный герой данного смутного периода.
Другим видным соратником С. Разина под Тамбовом был его родной дядя Никифор Черток, родом из воронежских служилых людей, бежавший затем на Дон. К концу осени 1670 года он с четырьмястами казаками вышел к Кузьминой Гати и двинулся к Козлову. За счет местных жителей его отряд быстро вырос до 3-4 тыс. человек. 17 октября в ожесточенном сражении с царскими ратными людьми под Челнавским городком разинцы одолели карателей, захватив две пушки. Временной базой восставших стали села Бокино и Кузьмина Гать. Здесь 4 декабря 1670 года произошло еще одно крупное сражение. Царский воевода А. Еропкин с отрядом дворян и московских стрельцов численностью больше тысячи человек внезапно напал на Бокино. Вытеснив оттуда разинцев, он зажег село и пытался отойти в сторону Тамбова. В это время Н. Черток применил военную хитрость. Он посадил часть своих людей в сани и внезапно напал на карателей. Удар был настолько мощным и неожиданным, что правительственные войска в панике побежали. Многие из них были убиты или попали в плен, сам Еропкин получил четыре ранения в голову и плечо[19].
Незадолго до этого в Темниковском и Кадомском уездах разинский мятеж полыхал вовсю. Этому способствовали дремучие леса Темниковско-Кадомских лесов и характер местного населения, большей частью крепостного и инородческого.
Главными вожаками воровских партий в северо-восточных пределах Тамбовского края были атаманы Абрамка и Федька Сидоровы. Сильное влияние на мятежников имели также протопоп Данила, поп Савва, поп Пимен и старица Аленка.
По дороге из Кадома в Темников атаманы устроили крепкие засеки, вооружили их пушками и населили гарнизонами.
1670-й год оканчивался. Стояла глубокая и холодная зима. В это время на Темниковских и Кадомских бунтовщиков пришли царские дружины под начальством князей Волконского и Долгорукого и стольника Лихарева. Начались битвы. Первый сильный бой был близ села Веденяпина, причем у воров отбиты были 4 пушки и 16 знамен. Мятежники поспешно отступили в Кадомский уезд, но были преследуемы, и у Черной речки окончательно разбиты. Трофеями этой второй победы правительственной были 10 пушек.
В конце 1670 года Темниковско-Кадомский край смирился и начались обычные в XVII веке и усиленные допросные пытки и казни. Попов Савву и Пимена повесили, а старицу Аленку, обвиненную в еретичестве и колдовстве, сожгли в срубе.
Тем более, успех восставших на Тамбовщине оказался совершенно неожиданным для правительства. Только что основные силы Разина потерпели серьезное поражение, сам предводитель восставших был ранен. Бояре и дворяне могли праздновать победу, и вдруг полный конфуз под Тамбовом. Не на шутку встревоженное успехами Н. Чертка правительство спешно двинуло сюда войска. 14 января крупные силы карателей под командованием Б. Мышецкого и И. Бутурлина вновь подошли к Бокино. Снова приступ был отбит с тяжелыми потерями для нападавших. Это переполнило чащу терпения правительства. В Тамбовский уезд двинулись крупные силы правительственных войск. Под Кузьминой Гатью разгорелось новое сражение. Хорошо обученные и вооруженные регулярные войска полностью разгромили восставших, захватив 150 пленных, 15 знамен, все пушки. Оплоты восставших села Кузьмина Гать и Бокино подверглись полному разорению, их «выжигли без остатку». Сам Н. Черток со своими верными сподвижниками сумел уйти от карателей и укрыться на Дону. Где и как сложил свою лихую голову удалой атаман, неизвестно.
В 1671 году совершилось окончательное умиротворение нашего края. Смута Разина кончилась. Только на городских площадях, дорожных перекрестках и на других бойких местах не прибранные висели трупы казненных преступников, пугая прохожих и проезжих. Началась в нашем крае более нормальная и относительно спокойная жизнь, хотя и в эти спокойные дни нередко жутко приходилось жить бедному тамбовцу…
Добавлено (28.01.2008, 02:27)
---------------------------------------------
А также вот церковная летопись села Алгасово:
Церковная летопись села Алгасово начала составляться в 1888 г., и самые поздние описываемые события относятся к 1916 г. Она включает в себя 2 части: копию с «Выписи» ХVII в. и современное автору историко-этнографическое описание церквей, причта и населения села.
«Выпись» из писцовой и межевой книг начала составляться при царе Алексее Михайловиче и в 1677 г. была закончена, а в царствование Федора Алексеевича в 1679 г. с неё была снята копия и выдана крестьянину Глагазину «с товарищи». В ней содержаться подробные описания двух существовавших в то время в Алгасове церквей, бывших в них церковной утвари, кладбища, его площади, усадьбы священнослужителей и церковной земли в поле с точным обозначением столбов, граней и рубежей; затем следует описание 60 дворов (предварительно не сказано сколько всего дворов в селе): указаны число мужских душ, тягла под каждым двором, год прибытия каждого домохозяина и год посылки сына на службу на Дон.
Вот некоторые выдержки из Летописи:
“…Местность, занимаемая ныне селом, та же самая, что и с основания села. Поселение его, зачинаясь с восточной стороны от горного кряжа, изображающего из себя в этом месте обращенную к селу букву U, шло на запад к большой дороге, которая по обеим сторонам стала заселяться только в начале нынешнего столетия (XIX) и в теперешнее время четырьмя длинными переулками пошло за большую дорогу - всего версты на три, расширяясь в то же время на север, где плотно достигает села Темяшева и как бы сливается с ним; на юг – до владения помещика села Рыбное Колобова – всего версты на четыре и на запад – улица параллельна большой дороге под названием Москва версты на две. Около горы, изгибом по ней, по восточной стороне села течет с севера на юг речонка Опша, берущая начало где-то за селом Вановым, отстоящим от Алгасова на 8 верст; речонка эта, соединяясь за селом Рыбным с разветвлением речки Островки, протекающей через дальние западные поля алгасовские, впадает около с. Серпового во Цну...
Вот как в Выписи описываются церкви, существовавшие в 1676 г. а Алгасове:
«…А в нем церковь святого пророка Илии, рублена в красном лесу, да придел великага чюдотворца Николая, древяна клецки с трапезою. Около церкви и трапезы с двух сторон паперти. Церковь и трапеза, и паперти крыты тесом. На церкви и на приделе кресты на яблоках; кресты и яблоки опаиваны белым железом. (далее перечисляется инвентарь церкви:иконы с окладами, паникадила, книги, сосуды, ризы и пр.)
…На северных дверях писан благоразумный разбойник…
…Все ветхо…
… Другая церковь Святого великомученика Дмитрия Солунского с трапезою. Церковь и трапеза крыты тесом... (далее опять подробное перечисление имущества). Церковь построена в 7164 (1656) году, и колокольня рублена в восемь стен, в дубовом лесе. С одну сторону брюшина крыта тесом. Глава обита чешуею. Крест и яблоко опаиваны белым железом. На колокольне четыре колокола, во всех весом двенадцать пудов. Церкви и колокольня и колокола – все строенье приходских людей, того села крестьян».
При этом примечательно, и на это указывает автор летописи, что если для Дмитриевской церкви указывается год постройки, то для Ильинской ничего не сказано. Вероятно, она построена гораздо ранее Дмитриевской, и настолько ранее, что при составлении «Виписи» никто из старожилов не знал и не мог указать времени её постройки. Подтверждение – указание что и сама церковь, и имущество ветхи. Учитывая, построена Ильинская церковь была из «красного леса», т.е. соснового, можно предположить, что в состояние ветхости она пришла лет за 70 – 100, т. е. постройка эта относится к концу XVI века.
Это подтверждается и описанием крестьянских дворов:
«…Кондрашка Иванов, сын Савин. Тягла под ним четверть десятины. Пришел он Шатского города из Черной слободы в 105 (1597) году
…Ивашка Данилов, сын Набережнов. У него дети: Сенька шести лет, Макарка полугоду. Тягла под ним полдесятины. Пришел Шатского уезду села Темешево в 107 (1599) году
…Ромашка Сырапин, сын Ушаков.У него сын Савка двух лет. Тягла под ним четверть десятины Пришел Шатского уезду села Березово в 107 (1599) году
…Кудряшка Григорьев. У него братья: Афонька шестнадцати, Колонка одиннадцати лет. Тягла под ним десятина. Пришел Шатского уезду села Оксельмеево в 103 (1595) году
И т. д.»
То есть, в конце 16 века на этой местности официально проживало русское население, и даже облагалось налогами. Логично предположить, что в это время и была построена первая церковь.
Т. к. выпись составлена в 1677 г., то ясно что в истории с разинцами церкви не пострадали. Т. к. церкви находились в центре села, то и он (центр) не пострадал. Видимо подверглись разорению и сожжению дворы, где засели разинцы, а отнюдь не все село. Сраженье произошло видимо на окраине села, но где – неизвестно, никто из современных жителей села не знает об этом. Предположу однако, что так как везде упоминается село Рыбное, то бой мог происходить на территории между этими селами.
Событие это должно было быть глубоко памятно жителям села, но в Выписи о нем – ни слова. Вероятно описание его было на несохранившихся листах древнего документа.
Конкретное заявление. Жаль taro приходит поздно ночью, теперь у него есть достойный опонент.
